Отбивные / Côtelettes, Les / The Chops (2003)

История из жизни парижских старичков, рассказанная неутомимым Бертраном Блие (говорит само за себя!).

Один - пожилой красавец (Филипп Нуаре / Philippe Noiret): богат, разведен, имеет юную любовницу - пышнотелую и циничную (- Они обязательно придут, - спокойно сообщает она опешившему старику. – Гробовщики. И доедят ваш суп), и сына – трепетного юношу-любителя моды.

Начало неожиданное и смешное: в квартиру Нуаре стучится старичок (- Почему стучат? Нельзя позвонить?!), деловито входит и заявляет хозяевам, что пришел их заколебать.

С ходу же сообщает, что сын – гомосексуалист (специально отметив - Не педераст: в этом слове сквозит пренебрежение):
- Интересуешься футболом? А боксом? Автомобильные гонки? Он будет гомосексуалистом.
Тут вмешивается юная любовница - и сын начинает сомневаться в своей ориентации.

Слово за слово – старики живо и остроумно беседуют (- Задать вопрос - значит начать искать на него ответ), развивая среди прочего тему классификации левых и правых в политике на основании их поведения в сортире: смыл или оставил?

Одинокий старик (тот, что намерен заколебать) – Мишель Буке / Michel Bouquet - уговаривает смерть забрать его. Та отнекивается; всё на фоне странной завывающе-хохочущей музыки:
В тот вечер мне исполнилось 60 лет. Я сидел в своей столовой перед своим праздничным тортом. Торт, который я купил сам. Я живу очень замкнуто, даже в праздники – не люблю я эти праздники. Но 60 лет есть 60 лет, это начало конца.
Смерть, она пришла сама.
– А как выглядит смерть?
– Очень старая и очень уставшая. От нее пахнет скукой.
- Не этим вечером. Я вернусь в следующий раз. Этим вечером у меня был большой улов. Всё люди, которые пытались бороться. Не знаю даже, почему, – но они не хотели идти со мной. - Я очень хочу пойти с тобой, я согласен.
– Хорошо, но позже, у меня есть более срочные случаи.
– Но я не могу, мне опостылела жизнь. Мадам заберите меня!
– Твой случай меня не интересует, ты слишком покорен. Я люблю, чтобы руки цеплялись за простыни, чтобы в глазах был ужас.
– Моя жизнь пуста, меня некому будет оплакать.
– Ты это заслужил. Я не беру с собой путешественников без багажа. Ты что-нибудь оставляешь после себя?
– Ничего.
– Даже ни одного приятного воспоминания? Постарайся найти кого-нибудь, или что-нибудь, что причинит тебе горе, что наполнит твой багаж. Женщину, мужчину, пусть это будет хоть животное... Как же ты достал! Я не люблю депрессивных людей.

Вскоре выясняется, что оба дедка неравнодушны к усталой печальной домработнице (или уборщице?), магрибке Насифе (Фарида Рухуаджи / Farida Rahouadj) (-Ей 28, но все дают 40).
Далее действо развивается в традиционном для Блие нетрадиционном ключе: резко меняется обстановка, декорации, словно иллюстрируя темы бесед стариков...

Дедули благородны, сексуально состоятельны и сострадательны. Насифу нежат, холят и лелеют. Её хама-мужа как-то ненароком убивают (живописнейшая картина – алый бассейн).
Тут является Смерть – совсем некстати, как и обещала – за Насифой. Дедули смело бросаются в бой на защиту любимой женщины.

Финал фильма – просто чудо: дедушки пожалели Смерть, вечно занятую, не ведающую сексуальных утех; разложили и по очереди насилуют. Перед глазами шалунов – танцы пациентов и персонала клиники, где борется за жизнь Насифа.
Занавес.

"Критики наиболее часто обвиняют Блие в женоненавистничестве, и лишь немногие из них подмечают, что он не ненавидит женщин - скорее, наоборот, женщинам в фильмах Блие дозволено вести себя вне всяких рамок. Во многих фильмах Блие общество существует, только лишь в зависимости от женщины. Слабеющая позиция мужчины в современном мире для Блие - одна из основных тем, особенно в последних фильмах, в которых на женщинах держится буквально все. Поэтому свой карнавал герои Блие устраивают в честь женщины как таковой, они празднуют ее женственность, ее способность рожать детей, дарить счастье, все то, на что не способны они сами. Секс в фильмах Блие чаще всего деэротизирован, лишен какой бы то ни было ретуши. Блие ни в коем случае не станет объяснять логику поступков своих героев, давать какие-то психологические объяснения. «Мне плевать на реализм, чихать на логику, и до лампочки психологизм. Что остается? Чистое кино!». (отсюда)

Должна признаться, что при некоторой маразматичности, фильм смотрится легко и с интересом. После самого любимого моего у Блие – «Слишком красивая для тебя» (наверное, его самый «консервативный», для широкого круга зрителей, что называется), «Отбивные» - второй по симпатичности.

Кстати, интересно составить список «смотрибельности»:
Слишком красивая для тебя
Отбивные
Вальсирующие
Отчим
Вечернее платье
Приготовьте ваши носовые платки
Спасибо, жизнь

Я, правда, еще не видела «Актеров», «Наши истории» и «Жену моего друга» - все есть на DVD, но, как и было сказано, в больших дозах Блие труден для восприятия.

Кшиштоф Кесьлевский: 66 лет

Когда опубликовала предыдущий пост – что-то кольнуло: дата.

Сегодня день рождения Мастера, Кшиштофа Кесьлевского. Ему исполнилось бы 66 лет... Душа, безусловно, существует - девочка, потрясенная Вашей "Вероникой", права. Так что - с Днем рождения.

Говорить банальности не хочется – я давно поняла, что не существует слов, которыми я могла бы адекватно выразить своё восхищение гением этого человека.

"Самым важным в восприятии искусства для меня является ощущение того, что мой собственный душевный опыт удалось сформулировать кому-то другому – в удачной фразе, пластическом образе или музыкальной композиции. В этот момент я по-настоящему счастлив. Без этого я не представляю себе гениальную книгу или гениальный фильм. Читаешь и вдруг на одной из страниц видишь фразу, которую, как тебе кажется, ты сам когда-то произнес. Это и есть признак настоящей литературы или настоящего кино – возможность на мгновение увидеть самого себя. И не важно, как ты это воспринимаешь – эмоционально или интеллектуально-аналитически". (именно этим критериям гениальности отвечают фильмы Кесьлевского - автор блога).
Кшиштоф Кеслевский. О себе.

Любимые темы режиссера - случай-ность, со-впадение, нечто мистически-большее...
Почему я вдруг решила снова посмотреть фильм и написать о нем – именно сегодня?

Кесьлевский в Цитатнике
Кесьлевский в переводах
Кесьлевский в личном блоге
Кесьлевский в ЖЖ

Три цвета: Синий / Three Colours: Blue / Trois couleurs: Bleu / Trzy kolory: Niebieski (1993)

«Синий» повествует о цене, которую приходится платить за свободу. В какой степени мы действительно свободны?
Героиня – несмотря на трагедию – оказывается в исключительно комфортной ситуации. Ведь Жюли абсолютно свободна. С гибелью мужа и дочки она теряет семью и тем самым – все обязательства. Она прекрасно обеспечена, ничто её не связывает, она ничего никому не должна. Возникает вопрос: действительно ли человек в такой ситуации свободен?
Жюли считает, что да. Поскольку у неё не хватает решимости покончить с собой (а может, такой шаг противоречит её мировоззрению – этого мы никогда не узнаем), она пытается начать новую жизнь, освободиться от прошлого. В таком фильме, казалось бы, должно быть много сцен с посещением кладбища, со старыми фотографиями. Но таких сцен нет. Прошлое Жюли отсутствует – она решает его зачеркнуть. Возвращается оно лишь в музыке. Но оказывается, что от всей прожитой жизни освободиться невозможно – в какой-то момент возникает страх, ощущение одиночества, появляются люди, связанные для Жюли с прошлым. Она начинает понимать, что так жить нельзя. (Кесьлевский. О себе)
В не-знаю-в-который раз посмотрела любимый фильм. После всех анализов и диссертаций новое сказать о фильме сложно. Однако, смотреть фильм можно и нужно снова и снова, открывая каждый раз что-то новое. Исключительно поверхностно-эмоциональное восприятие.

Ужасный грохот, авария, затемнение – и сразу кадр: легчайшее перышко, колеблемое слабым дыханием Жюли...
Гробик Анны с датами рождения и смерти – 26 апреля 1985 – 7 сентября 1992...

Музыка = боль = синий свет.
В этом фильме мы используем несколько затемнений. Затемнение означает, что произошло какое-то время. Конец сцены – затемнение – новый план. В фильме четыре таких затемнения, и все они служат для одной цели. Мы хотим в эти четыре момента показать время глазами Жюли. Для нее время стоит на месте. Например, такая сцена: приходит журналистка, здоровается. Первое затемнение. Прежде чем Жюли ответит, проходят две секунды. Между двумя фразами для Жюли проходит вечность. Музыка возвращается к ней, а время останавливается. (Кесьлевский. О себе)

Вернувшись в дом – Жюли заходит в синюю комнату дочери – словно окунается в мучение.

Оливье чуток; тактичен (увидев Жюли, бессильно опустившуюся на порог комнаты – почувствовал; немного помедлив уходит...); любит её; когда позвала – бежит («Я споткнулся и упал»)...












Музыка в «Синем» играет огромную роль. В кадре часто появляются ноты. В определенно смысле это вообще фильм о музыке, о ее создании. Некоторые считают Жюли автором музыки, которую мы слышим. В одной из сцен журналистка спрашивает: «Это ведь вы сочиняли музыку за вашего мужа?». Возможно, так оно и есть. И переписчица в какой-то момент замечает: «Разве Жюли только вносила поправки?» Соавтор она или автор? Как бы там ни было, она – автор тех поправок, которые сделали целое более совершенным. В фильме мы без конца «цитируем» фрагменты оратории, а в финале она звучит целиком – монументальная и величественная. (Кесьлёвский. О себе)

Сакраментально «рукописи не горят»: музыка не может исчезнуть, перемолотая мусоровозкой...- Эта музыка так прекрасна – нельзя уничтожать такое.

Леденец дочери – яростно сгрызает, пытаясь избыть боль.

- Я обыкновенная женщина. Я потею, кашляю, у меня кариес. Вы не будете по мне скучать...
Самый яркий момент: когда Жюли, оставив Оливье и дом, забрав лишь коробку с синей лампой – в приступе отчаянья ведет костяшками пальцев по неровной каменной стене... Классическая попытка – одной болью заглушить другую.

Жюльетт Бинош (кстати, в бессчетный раз поразилась выбору Кесьлевского: идеальная актриса для роли Жюли!) так рассказывает об этой сцене в разных интервью:
«Мне пришлось пораниться, расцарапывая руку о стену, в отчаянии после утраты моих родных в аварии в начале фильма. Требовался протез. Я сказала Кесьлевскому: «Я могу это сделать своей рукой», а он посмотрел на меня и вспыхнул: «Ни в коем случае. Ты играешь в кино не для того, чтобы ранить себя». Он меня удивил: впервые кто-то заботился обо мне во время съемок. Я подумала, что этот человек - из другого мира».

- Когда я пришла к Кесьлевскому на собеседование, он объяснил, что героиней фильма "Три цвета: синий" должна стать женщина, которая вроде душевно умерла, но возрождение ее неизбежно. Просто она сама об этом пока не знает.Мне в тот момент это было так близко. Лучше съемок в моей жизни не было. Кесьлевский так заботился обо мне, даже не разрешил поцарапать руку по-настоящему, а заказал специальный протез руки. Так ко мне еще никто не относился. Мы снимали по одному дублю каждую сцену, потому что он умел подготовить актера. Когда я узнала о его смерти, мне самой жить не хотелось.

- Ваше имя? (агента по найму квартир играет Филипп Вольтер).
- Жюли де Курси... Простите, Жюли Виньон: я снова взяла девичью фамилию.

Отблески синего цвета на лице Жюли - неизбывное страдание...
В новой квартире прежде всего вешает синюю лампу дочери.
Установка Жюли, защитная реакция – отключиться от всего в жизни. Когда избитый и преследуемый человек кричит о помощи и колотит в двери – не отвечает.

- Она же шлюха. – Меня это не касается.
...- Когда я была маленькая, у меня была такая же лампа. Я становилась под неё и протягивала руки. Я мечтала высоко подпрыгнуть и коснуться её… - На память?
В руках Жюли дрожит букет, подаренный Люси в благодарность за поддержку (за "не касается"): она почти в мистическом ужасе – всё, о чем рассказывает Люси, несомненно проделывала под лампой и ее маленькая Анна…

Не касается ничто: согбенная крошечная старушка, пытающаяся дотянуться до отверстия в мусорном контейнере, чтобы бросить бутылку – но Жюли почти медитирует, подставив лицо солнцу...

Антуан спрашивает: «Вы не хотите ничего знать? Я был возле этой машины через несколько секунд после...» Жюли отвечает: «Нет». Она не хочет думать ни о катастрофе, ни о муже. Но самим своим появлением Антуан всё это возвращает.
Антуан – очень важная фигура, но не для Жюли, а для зрителя. Это мальчик, который что-то видел. Благодаря ему мы многое узнаем о её муже, например, что это был человек, всегда повторявший анекдоты дважды. Мы многое узнаем и о самой Жюли. Кроме того, как раз в присутствии Антуана Жюли единственный раз в фильме смеется. Оказывается, она может смеяться.
Об Ануане мы не знаем ничего, кроме того, что он был свидетелем автокатастрофы. Мне нравится, когда в фильме вот так мелькает кусочек чьей-то жизни – без начала и без конца. (Кесьлевский. О себе)
Антуан чем-то напоминает Яцека из «Декалога 5»...
-Я подошел к машине, как только... – Нет! (затемнение, напоминание, боль).

Снова насыщенно-синий бассейн; приступы боли; всплески музыки... Жюли топит боль, свернувшись зародышем под водой.

Прошлое не отпускает: в кафе к ней подсаживается Оливье: живое напоминание.

Это – область личной свободы. Насколько ты свободен от своих чувств? Что такое любовь – свобода или её отсутствие? А культ телевизора? Теоретически телевидение – это свобода: ведь можно смотреть программы всего мира. На практике же оказывается, что тебе необходим как минимум еще и видеомагнитофон. А если что-то выходит из строя, начинаешь искать механика... Отремонтируешь – и злишься на идиотские программы. Одним словом, стремясь к свободе культурного выбора, ты тут же оказываешься жертвой собственного телевизора. (Кесьлевский. О себе)
Сцена с матерью: «У меня есть телевизор. Можно увидеть весь мир». Отражения: Жюли смотрит в окно, отражаясь в стекле фотографии…
- Мама, мои муж и дочь погибли. У меня больше нет дома. Я буду делать одно: ничего. Я не хочу никаких вещей, воспоминаний, друзей, любви или привязанности.
Любовь - это прекрасно, но ты становишься зависимым от любимого человека. Когда у тебя есть это прекрасное чувство и любимый человек, ты начинаешь делать многое наперекор самому себе. Так мы ставили в этих трех фильмах проблему свободы. (Кесьлевский. О себе)
...Когда я была маленькая, я боялась мышей? – Ты не боялась, это Жюли боялась.

Попискивания и возня мыши с мышатами – как вскрики детей…
Оливье играет музыку хорала – мышь прячет мышат…

Жюли выбрала естественный путь избавления от мышей – кота. Но это всё равно убийство.
- Я взяла кота у соседа, чтобы он убил мышь. У нее мышата.

Тут же в бассейн запрыгивает группа детей…



Люси – здравомыслие, секс, немного цинизма. Цвета – ярко-красный и синий. В секс-клубе, куда она пришла по просьбе (к вящему восхищению и благодарности) Люси, Жюли настигла телепередача о муже, она видит фотографии и узнает о любовнице мужа.

Оливье берется завершить концерт Патриса – чтобы пробудить Жюли, заставить ее очнуться и вернуться к жизни. Он спокойно сообщает Жюли о многолетней связи Патриса; но она не подозревала – еще удар…
Когда Жюли во Дворце Правосудия ищет Сандрин – на фоне проходит Кароль («Белый»), который пришел на бракоразводный процесс.

Любовница мужа и Жюли – разговор; соперничество благородств. После этой встречи Жюли – почти захлебывается в синем бассейне...

- Случайность: если бы я взяла и сожгла бумаги – не узнала бы об измене.
Отдает дом и фамилию Сандрин и ее нерожденному сыну.

Оливье – купил матрац, на котором они с Жюли провели ночь в ее бывшем доме.
– Вы один? Вы всё еще любите меня? Я сейчас приеду...

Она – жертвенный агнец: не простила, не забыла. Просто – благородная натура в тисках судьбы. Когда она занимается любовью с Оливье – цвет – синий; это всё еще боль.

Очень красив финал фильма: Антуан – на нем цепочка с распятием, подаренная Жюли. Несомненно, что история с аварией повлияла на него и возможно, на всю его жизнь, хотя он всего лишь прикоснулся к ней, мимолетно.
Умирает мать Жюли...
Красная сцена борделя - крупным планом прекрасное лицо Люси...

Сын в утробе Сандрин...
Крупным планом зрачок Жюли, как в больнице в начале фильма, когда очнулась после аварии...
Невыносимо-прекрасная музыка Збигнева Прейснера – делает фильм похожим на «Без конца» (конечно, не только музыка, но эта связь явственнее всего). "В фильме мы без конца «цитируем» фрагменты оратории, а в финале она звучит целиком – монументальная и величественная". (К. Кесьлевский)
Жюли в слезах.

Не смирилась и пока не выкарабкалась – ее медленно покрывает отсвет синего – боль.

**
Trivia
At one point, we see Julie carrying a box which, as a close-up shows, has prominently written across it the word "blanco", Spanish for white; in the next shot we are looking at her from behind, and she pauses in the street as a man in blue passes her on her left and a woman in red passes her on her right. This is a subtle reference to the structure of the Three Colours trilogy - blue, white, red, in that order, mirroring the French flag.

During one swimming scene in the blue pool, children in red and white bathing suits run out and jump in the water -- another subtle reference to the trilogy (blue, white, and red).

For European TV screenings, the scene where Julie has a cat eat the baby mice was cut.

For the shot where Julie scrapes her hand along a stone wall, Juliette Binoche was originally supposed to wear a prosthetic to protect her hand, but it looked too obvious on camera. Binoche felt the scene was important enough that she actually dragged her unprotected hand along the wall, drawing real blood.

Factual errors: The speech given at the funeral states Julie's daughter's age as 5, but the dates on the coffin (26/04/1985 - 07/09/1992) would make her 7 years old.

Ингрид Бергман

Если к вам обращено лицо такое, как у Ингрид Бергман, и на нем написано, что вы обворожительны, все так подумают. Тут и играть особенно не надо.

Хамфри Богард, 1940-е годы

(не удержусь от сто раз уже отмеченного: поразительно, как Изабелла Росселлини похожа на красавицу-мать!)

«Слово для защиты» (1976)

Фильм «Слово для защиты» — двойной дебют: кинодраматурга Александра Миндадзе и режиссера Вадима Абдрашитова.

Встретившись с Костиной, высокий накал чувств которой и озадачил, и ошеломил ее, Ирина Петровна (Г. Яцкина) начинает заново осмысливать собственную внутреннюю биографию; не подменила ли ее любовь обыкновенная приязнь к жениху Руслану (О. Янковский), естественное желание как-то устроить наконец свою личную жизнь… Вопросы эти, поначалу тихо прокравшиеся в сознание Ирины Межниковой (Галина Яцкина), начинают звучать с властной настойчивостью в эпизоде встречи ее со старыми друзьями. Именно этот эпизод, а не оправдание Костиной решением суда становится подлинной смысловой кульминацией фильма.

Друзья смотрят кем-то из них давно отснятую любительскую киноленту. В одном случае с удивлением и недоумением, в другом — с грустью и сожалением, смотрят они на себя — совсем молодых, о чем-то оживленно спорящих, что-то доказывающих, в чем-то друг друга убеждающих. .. И хотя никто не может вспомнить, о чем, собственно, шел давний спор, неясная тревога закрадывается в их души…
Почему?
Не беда, что многие из этой компании — люди, преуспевшие в жизни, осуществившие свои намерения, добившиеся определенного материального благополучия. Беда, что при этом у некоторых из них «отвалилась», ушла из жизни важная «ступень» — бескомпромиссность, душевный порыв, предельно заинтересованное отношение решительно ко всему, что окружает тебя в жизни, трудный поиск… Ведь молодость — категория отнюдь не только возрастная…

В этой связи становится понятным, казалось бы, странный на первый взгляд поступок Ирины Петровны, когда после вечеринки она вместе со старыми товарищами спускается в набитом до отказа лифте. Она несколько раз нажимает кнопку, чтобы остановить лифт. Мы понимаем, что в эти секунды ею владеет неосознанное до конца желание остановить привычное течение жизни, осмотреться и задуматься: что же делать дальше?
— Неужели нельзя просто прожить день? — спрашивает героиню с легким укором Руслан.- Просто прожить — без глубокомысленной мины, без поисков смысла, без самокопания?.. Хватит, ей-богу! Неужели ты еще не устала от всего этого?.. Зачем?.. Вот ты, вот я, ночь, река, луна, мы идем рядом… Разве этого мало?.. Что ты можешь предложить взамен?..
Из статьи

— Встать! Суд идет!
«Рассмотрев обстоятельства дела, заслушав показания сторон и свидетелей, суд постановляет…»
Пусть это всего лишь съемки фильма, режиссер Вадим Абдрашитов и оператор Анатолий Заболоцкий могут в любой момент прервать происходящее, и даже пустует скамья подсудимых — заболела актриса Марина Неёлова, исполняющая роль обвиняемой Костиной, первоощущение — вершится суд! — не оставляет ни на минуту.
«…приговорить Костину Валентину Сергеевну, 1948 года рождения, проживающую в Москве, ранее не судимую, на основании статьи 103 Уголовного кодекса РСФСР к трем годам лишения свободы».
«…Однако, принимая во внимание смягчающие вину обстоятельства, личность подсудимой, ее чистосердечное раскаяние, а также то, что Костина в прошлом к уголовной ответственности не привлекалась…»
«…суд находит возможным применить вышеуказанную меру наказания условно, освободив подсудимую из-под стражи в зале суда».

— Каким, на ваш взгляд, должен быть дебют в кино? — спросил я режиссера.
— Я сам задавал себе этот вопрос множество раз, — ответил он.- Конечно же, в первом фильме надо как можно яснее сказать о своем отношении к миру, к людям. Но, разумеется, это очень и очень непросто. В следующих работах наверняка несколько изменится стиль, но человеческая позиция останется неизменной.
По этим именно соображениям я и выбрал сценарий молодого драматурга Александра Миндадзе.
...

— У каждого человека есть своя правда, — утверждает Вадим Абдрашитов. — Ни один даже самый отъявленный злодей не признает: «Да, я плохой человек». Он найдет десяток объяснений, подтверждающих правильность его поступков. Людям вообще свойственно укрепляться в сознании своей правоты. К этому стремятся и наши герои.
Из статьи

Антидот / Плюшевый синдром / L’antidote (2005)

Прекрасная комедия, замечательные актеры – фильм в домашней коллекции; люблю пересматривать.

Преуспевающий бизнесмен Жак-Ален Марти (Кристиан Клавье /Christian Clavier) – «король мира»; совершает многомиллионные сделки ("Операция Нержавеющий Пиноккио"!) и купается в роскоши. Но его постигло ужасное несчастье – в самые ответственные моменты он начинает заикаться, безбожно коверкая слова (отличный перевод на русский:
- Не дрожи надо мной!
- Да, не раздражай его!) – для публичного человека это катастрофа. Да еще и интенсивное потоотделение...

Психиатр считает, что причиной может быть травма, полученная в детстве, и советует как можно быстрее найти антидот.
Таковым оказывается туповатый добродушный полумудрец-простофиля Андре Морен (Жак Вильре / Jacques Villeret), работающий незаметным бухгалтером на фабрике старинных игрушек – Робин Гуд рядовых акционеров; коммунист; любитель потрошков, а также «биржи и удилищ».
Масса забавных эпизодов – чего стоит только диалог во время визита Жака-Алена к психиатру (в исполнении Тьери Лермита):
- Это бакланы.
– Вообще-то, это чайки.
...
- Вы не чувствуете запаха?
– Когда еду в машине, даже стекла потеют!


Смешение социальные слоев и культур, вызванное необходимостью держать Морена при себе по 24 часа в сутки: дружное поедание потрошков (- Что за вонь? Кто-то вступил в собачью какашку?!);
пикник с прокалыванием сосисок; дуэт Морена и его соседки – бедняжка еще тупее, чем он, и Морену приходится бесконечно разжевывать для нее свои неуклюжие остроты (- Смотри, не красней, чтобы не слиться с декором!)

С бесконечным сожалением узнала, что Жак Вильре / Jacques Villeret умер в январе 2005 года – ему было всего 54.

Вечерний прикид / Нежно-голубой / Pédale douce (1996)

Sans contrefaçon... Смелая комедия о жизни гомосексуалистов: днём Адриен (Патрик Тимсит/Patrick Timsit) совершает миллионные сделки; ночью веселится до упаду (-Днем мы извиняемся, что геи, ночью нужно развеяться...). Он эгоцентричен – взаимная любовь босса (Ришар Берри/Richard Berry) и платонической подруги Евы (Фанни Ардан/Fanny Ardant), которую Адриен считает своей семьёй, пугает и вызывает ревность...

Много музыки. Всё очень динамично и весело - гей-стриптиз; минет супруги босса "на брудершафт"... Упоминание СПИДа звучит случайно-неубедительно.

Неожиданна Фанни Ардан в роли хозяйки гей-клуба – играет безупречно, как всегда, но прическа-химия опрощает и делает её вульгарной; а парик, как замечает Адриен - похожей на трансвестита.
Хорош Ришар Берри – надо понимать, это он «нежно-голубой»? Или его новорожденный сын, уже вывозивший личико помадой? Или...?
Из смешного – изысканная шутка пациентки пластического хирурга: «У меня всего одна морщинка – я на ней сижу».
В рецензии пишут, что фильм хорошо отразил гей-атмосферу Парижа 1990-х. И рекомендуют смотреть в оригинале.
Приятное времяпрепровождение; смотрю не в первый раз.

Бергман. цитаты

Моя пьеса начинается с того, что актер, спустившись в зал,
душит критика и по черной книжечке зачитывает
все занесенные в нее унижения.
Затем окатывает зрителей блевотиной.
После чего выходит и пускает себе пулю в лоб.
Из рабочего дневника, 19 июля 1964 года

В сущности, я все время живу в снах, а в действительность лишь наношу визиты.

По ранним детским воспоминаниям непременно должен был продемонстрировать, чего добился: успехи в рисовании, умение стукнуть мячом о стенку, первые гребки в воде. Помню, я чувствовал сильнейшую потребность обратить внимание взрослых на эти проявления моего присутствия в мире. Я всегда считал, что окружающие меня люди выказывают слишком мало интереса к моей персоне.

Когда действительности оказывалось недостаточно, я принимался фантазировать и развлекал ровесников невероятными историями о моих тайных подвигах.
То была опасная ложь, которая неизменно опровергалась трезвым скепсисом окружающих.
В конце концов я вышел из общего круга, сохранив мир грез для себя одного. Довольно скоро ищущий общения, одержимый фантазиями ребенок превратился в оскорбленного, изворотливого мечтателя. Но праздный мечтатель является художником только в своих мечтах.

То, что моим способом выражения станет кинематограф, было вполне самоочивидно. Я достигал понимания на языке, обходившемся без слов, которых мне не хватало, без музыки, которой я не владел, без живописи, которая меня не трогала. Внезапно у меня появилась возможность общаться с окружающим миром на языке, идущем буквально от сердца к сердцу путями, чуть ли не сладострастно избегающими контроля интеллекта.

(журнал Искусство кино, 1993 год)

адский трэш

В выходные дни посмотрели парочку французских комедий. Обе оказались отвратительными.
"Дублёр" / Doublure, La / The Valet (2006)

Купились на список актеров: Daniel Auteuil, Richard Berry, Kristin Scott Thomas, Virginie Ledoyen...
Ошибка. Фильм совершенно не смешной, сюжет невыносимо глупый...

"Шпионские страсти" / L'Entente cordiale (2006)
Снова Auteuil и Christian Clavier.

Еще один бездарный фильм, в котором играют два хороших актера.

Наследница по прямой (1982) / Naslednitsa po pryamoy (Direct Heiress)

Посмотрела - во второй раз - «Наследницу по прямой» Соловьева. Славный фильм. Легко узнаваем стиль (раннего) Соловьева – те же, что в «Ста днях после детства», не по годам развитые дети; их топорные жесты – может, это требование режиссера – чтобы дети переигрывали, заученно-неестественно размахивая руками. Или просто сами дети неуклюжие... Друбич с Токаревым, вроде, топорной театральностью не грешили.
Но если забыть о некоторой натянутости движений девочки Жени с дивными изумрудными глазами – история об "экстремизме духовности" романтичная, рассказанная с прекрасным знанием детской (и не только) психологии и фирменной соловьёвской поэтичностью.
Запомнилось почему-то гадание на Онегине: «Всегда сбывается».
В интернете о Тане – теперь уже Татьяне - Ковшовой, сыгравшей Женю, ничего не нашла. Очевидно, карьера не удалась – место музы режиссера было уже давно и плотно занято очаровательной тезкой. Да и вообще о фильме написано мало. Поэтому приведу то, что найти удалось - полностью.

Дальше — встреча с Сергеем Соловьевым: «Наследница по прямой», «Чужая Белая и Рябой», «Черная роза — эмблема печали…». Соловьев был первым, кто предложил показать на экране танец, лишенный вызывающей театральности.
... В «Наследнице по прямой» мне пришлось работать с девочкой лет двенадцати — Таней Ковшовой. Соловьев считал, что девочка хороша, но неуклюжа, и просил выправить ее пластику. Мне же Таня нравилась. Покоряла наивность, какая-то архаичность ее телодвижений. Как поставить ей танец, сохранив индивидуальность? Допустим, я покажу ей какие-то движения, она их вызубрит, потом исполнит еще усерднее, чем зубрила. Искренность непосредственного жеста заменится фальшью автоматического исполнения. Начались репетиции. «Таня, ты видела, как рубят дрова?» — «Да». — «Покажи». — «Прекрасно!» — «А ты видела, как прыгает лягушка?» — «Да». — «Покажи». — «Пожалуй, она прыгает более резко и дальше, чем ты показываешь». — «Хорошо». — «А ты видела, как…» И так мы перебирали все те обычные ситуации, мимо которых ребенок не может пройти равнодушно. Каждое движение мы обозначили символом: «лягушка», «дровосек», «скандал» и т. п.
Наконец Таня вышла на площадку. Ее задача — внедриться в танец двух взрослых и танцевать вместе с ними, но двигаясь абсолютно по-своему. Танцы взрослых для нее чужая территория. Я руководил поведением Тани на съемочной площадке, подсказывая ей словами-символами те движения, которые она умела делать выразительно. Композицию танца я «склеивал» сам, а Таня не только танцевала, но и могла свободно играть свою роль — передразнивая взрослых. Она собирала их в компанию или, наоборот, разрушала ее… Ее танец был нелеп, она все время казалась то жертвой, то лидером. Больше всего мне нравилось то, что на лице девочки не было наигрыша. Она была занята реальными проблемами: как бы не ошибиться и не перепутать «дровосека» со «скандалом». На экране она выглядела естественной и соответствующей своему возрасту. Она не иллюстрировала содержание диалога взрослых, наоборот, ее движения неожиданно провоцировали взрослых актеров, которые не могли предугадать, что она сделает в следующий момент, потому что во время репетиции и съемки последовательность слов-символов я импровизировал.
Я слышал, что Таня стала актрисой… На творческих вечерах перед ее выходом на экране идет сцена именно из этого фильма, как визитная карточка. Говорят, и Нонна Мордюкова использует на творческих вечерах фрагменты из фильма «Родня». Прекрасная награда хореографу. (хореограф Геннадий Абрамов / из статьи)

По твердому убеждению С. Соловьева, люди рождаются дважды: биологически и духовно. Если воспользоваться этой теорией, то Женя (Т. Ковшова) олицетворяет в картине духовное начало — «экстремизм духовности» (по авторскому определению), а Валерия — как бы вариант человека, еще духовно не родившегося.
— ...славного по природе человека, безвольно растворившегося в обстоятельствах, — считает С. Соловьев. — «Живу не так, как понимаю, а так, как все живут...» Это меньше всего роль-обличение. Скорее, роль-предостережение. Даже себе самой. Пошлость всеядна и всеохватна. Обличия же принимает порой самые неожиданные. Бывают даже вполне обворожительные для глаз. Это как один из возможных примеров выживания женственности в современных условиях, когда женственность принимает форму пошлости, вырождаясь, обращается в милое свинство. (отсюда)

Для сердца нужно верить
Темнеет. В старом доме, сросшемся с огромным тополем, зажигаются первые огни. Откуда-то из темноты двора возникает человек с черной бородой. Так на мгновение появляется в своем новом фильме «Наследница по прямой» режиссер Сергей Соловьев. Так начинает он заключительную часть кино-трилогии о любви истинной и мнимой, о духовности и бездуховности, о вере и о разочаровании, о надежде и об утрате иллюзий, о преемственности лучших традиций прошлого и о высоком предназначении человека.
В «Наследнице по прямой» Сергей Соловьев словно досказывает до конца, углубляет проблему, которая была одной из стержневых и в первых двух фильмах трилогии — «Ста днях после детства» и «Спасателе». Проблему столкновения рационализма, прагматизма и духовности. Этим, думается, в творчестве режиссера завершился определенный этап. И, пожалуй, трудно предсказать, о чем будет следующая его картина. Зрителей, «воспитанных» на изысканно-поэтическом кинематографе Сергея Соловьева, фильм захватывает с первых кадров. Захватывает удивительно тонким сочетанием возвышенно—«старомодной» речи с эксцентричными, острогротесковыми, комедийными сценами, репликами, деталями. Притягивает зыбкой атмосферой изобразительного ряда, где в мизансценах и одухотворенно снятых портретах ощутимо влияние русской живописи девятнадцатого века.
Старый дом, обреченный на слом, где живет главная героиня фильма — Женя, наполнен такими же старинными, давно вышедшими из моды вещами, среди коих поблескивает ядовито-фиолетовым цветом новенький телевизор. Привычно потягивая из бокала вино, столь же привычно посматривает на экран Женин папа (А. Пороховщиков). Вспыхивает цыганскими шалями очередной «Бенефис»...
Тот же самый «Бенефис», помнится, фанатично готова была изо дня в день «поглощать» юная героиня фильма Никиты Михалкова «Родня» — Иришка. За что ей, бедняжке, постоянно попадало от матери. У Соловьева все наоборот. Тринадцатилетняя Евгения отнюдь не склонна тратить время на бездумное созерцание сцен, где немолодая актриса натужно изображает бойкую цыганку. Снисходительно поцеловав на прощанье «расслабляющегося» отца, Женя идет в свою комнату и остается наедине с... Пушкиным А. С.
«Для сердца нужно верить...». Возможно, Женя и не помнит наизусть эту строчку великого поэта. Но она убеждена, что без веры в любовь, в счастье человек просто не может оставаться человеком. И пусть Женина вера в то, что она «Наследница по прямой» великого поэта, не имеет реальных оснований. Пускай. Важно иное — она ощущает в себе духовное единство с поэзией Пушкина, с его мыслями, чувствами, переживаниями. Поэт (С. Шакуров) в ее снах и мечтах очень земной и вместе с тем — необыкновенный.
Таня Ковшова, сыгравшая Женю, на мой взгляд, чрезвычайно артистична. Под умелым режиссерским руководством она добивается поразительной достоверности весьма нетипичного характера советской школьницы.
Вот лишь один эпизод фильма.
...Влюбившись в приезжего студента Володю (Игорь Нефедов), Женя страшно ревнует его к эстрадной певице «курортного масштаба» Валерии. Остригшись почти наголо («Буду играть в кино малолетнюю преступницу. Но кончается все хорошо»), напялив немыслимое платье из срезанной оконной занавески, Женя появляется на танцплощадке, напрочь ошеломляя Володю и Валерию. Таня Ковшова очень тонко передает состояние своей героини: решительно - обреченный взгляд, яростно - ритмичные взмахи рук, подчеркнутая независимость в голосе. А за минуту до этого она дрожащими руками наводила бинокль на танцующие пары...
...Или судьба Валерии. Ее играет Татьяна Друбич. Она непрофессиональная актриса, снялась пока всего в трех фильмах. И все три поставил С. Соловьев. После двух работ «романтического» плана Т. Друбич играет несколько неожиданную для поклонников ее таланта роль. Утомленно - опустошенными интонациями, плавной небрежностью движений актриса сразу задает сложный, неоднозначный рисунок роли. Томно-ленивая сигаретная затяжка, снисходительно - покровительственный тон разговора, циничная откровенность... Так сказать, доморощенный «декаданс» восьмидесятых годов. Молодая женщина, утратившая былые идеалы и мечты, на смену которым пришло иное. Иное — ежедневные выступления на сцене, когда лирическая песня, бывшая когда-то откровением, превращается в набор привычных штампов — вокальных и пластических. Когда давно опостылел «товарищ по работе» (роль, точно сыгранная А.Збруевым) и любовные утехи. Когда хочется чего-нибудь такого... Или этакого...
И подвернулся паренек. Подходящий — «на Джо Дассена похож». Чуть-чуть. А парнишка этот, несмотря на адское желание выглядеть современным и взрослым (джинсы, надпись на футболке «Кисс ми», модный жаргон, нравоучительная назидательность по отношению к Жене), во многом еще наивен и простоват. Почему бы не поиграть с ним? Чуть-чуть. Скуку развеять. себя показать. И вообще?..
Правда, и Володя вовсе не влюблен в Валерию. А Женя никак не может понять, как это люди не любят, а всего лишь «нравятся». «Флирт» кончается предательством. Володя предает Женю с ее заветной тайной «наследницы по прямой», Валерия предает Володю, с неподражаемым огорчением оставляя его наедине с «товарищем по работе» и его дружком – бывшим боксером, способным лихо гнуть вручную пятаки…
Финал фильма строг и печален. На морском берегу, где тишину раннего утра нарушает только шут прибоя, на ступеньках «особняка одесского негоцианта Рено» сидит Женя. К ней подходит Пушкин. Садится рядом. Просит погадать на томике «Евгения Онегина». Страница такая-то. Строка такая-то… Вновь звучат пушкинские строки. Камера Павла Лебешева в последний раз окидывает взором эту странную пару. А, может, не странную? Быть может и впрямь сам Александр Сергеевич шагнул сквозь века, чтобы поговорить со своей наследницей? Поддержать ее в беде. Еще раз взглянуть на тенистые одесские улочки и шипящую морскую пену. Быть может… «Для сердца нужно верить…».
(статья // Александр Федоров // 26.11.1982).

Тот самый Мюнхгаузен /Tot samyy Myunkhgauzen (1979)

- Господин барон вас с утра ожидает. Он с утра в кабинете работает, заперся и спрашивает:
- Томас, говорит, не приехал еще господин пастор? - Нет, говорю, нет еще. - Он говорит: Ну и слава Богу. Очень вас ждёт.

- Не возражаете с дорого чуть-чуть? Вам фугу, сонату или что-нибудь покрепче?

- Фрау Марта, я не расслышал: который час?
- Часы пробили 3, барон – 2, стало быть, всего 5.

- Извините нас Бога ради, господин пастор – мы не заметили вас.
- Угу.

- Попал. Утка. С яблоками. Она, кажется, хорошо прожарилась.
- Она, кажется, и соусом по дороге облилась.
- Да? Как это мило с ее стороны!

- Жена сбежала от меня два года назад.
- По правде говоря, я на ее месте сделал бы тоже самое.
- Поэтому я и женюсь не на вас, а на Марте.

- Потому что при живой жене вы не можете жениться вторично.
- Вы говорите, «при живой»?
- При живой.
- Вы предлагаете её убить?

- Вы же разрешаете разводиться королям?
- Ну, королям, в особых случаях, в виде исключения, когда это нужно, скажем, для продолжения рода...
- Для продолжения рода нужно совсем другое.

Всякая любовь законна, если это любовь.

- Может быть, тебе не стоило начинать с Софокла? И с уткой в этот раз ты тоже перемудрил.
- Хотелось его развеселить.... Мне сказали: умный человек.
- Ну мало ли что про человека болтают!

- Нет оснований? Человек разрушил семью, выгнал на улицу жену с ребёнком!
- С каким ребенком?! Я офицер!
- Выгнал жену с офицером!

- Давайте уточним: имеешь любовницу – на здоровье; сейчас все имеют любовниц. Но нельзя же допускать, чтобы на них женились – это аморально!

Говорят, жена поймала его с какой-то фрейлиной. Это было ужасно! Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе со словами: «На волю, всех на волю!»

- Хотите отрезной рукав? Пожалуйста! Хотите плесированную юбку с выточками? Принимаю и это! Но опускать линию талии – не дам!

- С 8 до 10 утра – подвиг.
- Я сам служу, сударыня. Каждый день к 9 утра я должен идти в магистрат. Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть!

- Что? Мне?! В этом?! В однобортном? Да вы знаете, что в однобортном уже никто не воюет? Война у порога, а мы не готовы! Нет, мы не готовы к войне!

- Господа офицеры, сверим часы! Сколько сейчас?
- 15:00!
- 15 с четвертью!
- А точнее?
- Плюс 22!

- Талия на 10 см ниже, чем в мирное время.
– Ниже?!
– То есть выше!
- А грудь?
- Что грудь?
- Оставляем на месте?
- Нет, берем с собой!

- Кому применить силу – вам или мне?
- Не понял?...
- Так. Может, послать вестового переспросить?
- Это невозможно.
- Правильно – будем оба выполнять приказ. Логично?
- Ээээ...
- И это хорошо.

Барон Мюнхгаузен будет арестован с минуты на минуту! Просил передать, чтобы не расходились.

Сначала намечались торжества. Потом аресты. Потом решили совместить.

- А почему продолжается война? Они что у вас, газет не читают?

- Развод отвратителен не только потому, что разлучают супругов, но и потому, что мужчину при этом называют свободным, а женщину - брошенной.

- Якобина с детства не любила меня и, нужно отдать ей должное, сумела вызвать во мне ответные чувства.

- Да скажем откровенно: меня тоже многое не устраивает, я тоже со многим не согласен! Да, да! В частности, я не в восторге от нашего календаря – и не первый год. Но я не позволяю себе срывы!

- Так какое у нас сегодня июня?!

- Город перестанет смеяться над вами.
- Жаль. Я не боялся казаться смешным, это не каждый может себе позволить.

- Но родник – он бьет.
- Иногда бьет, а иногда – струится. В данном случае лучше, чтобы он струился.

- Из Мюнхгаузена воду лить не будем! Он нам дорог просто как Карл Иероним... А уж пьет его лошадь, или не пьет – это нас не волнует.

Мы были искренни в своих заблуждениях!

Я не верил, что вы умерли. Даже когда в газетах сообщили – не верил....

- Юмор – полезный. Шутка, мол, жизнь продлевает...
- Не всем. Тем, кто смеется - продлевает, а тому, кто острит — укорачивает.

- Мальчик родился. 12 килограммов.
- Бегает?
- Зачем? Ходит.
- Болтает?
- Молчит.
- Умный мальчик, далеко пойдёт.

- Завтра годовщина твоей смерти. Ты что, хочешь испортить нам праздник?!

- Он его уже запомнил в лицо.
- Кто кого?
- Герцог. Кабанчика!

- Делайте что хотите, но чтобы через полчаса в лесу было светло, сухо и медведь! ...Докатились! А ведь были, были буквально родиной медведей!
Пшел вон. Расплодились.

- Воспользовавшись своим внешним сходством с бароном; коварно овладев его походкой, голосом и даже отпечатками пальцев...

- Всё пойдет по плану: после увертюры – допросы; потом – последнее слово подсудимого, залпы; общее веселье, танцы.

- Но на этот раз я не был на Луне!
- Как это не был, когда уже есть решение, что был?!

- Когда я вернусь, пусть будет 6 часов!
- 6 утра или вечера?
- 6 дня.

Серьезное лицо еще не признак ума. Все глупости на земле совершались именно с этим выражением лица... Улыбайтесь, господа... Улыбайтесь...
(фото с сайта)

Нет - уродующему фильмы дубляжу!

Не имея в распоряжении компьютера (по независящим от меня причинам), проводила дни, читая и пересматривая фильмы. Посмотрела несколько в оригинале, на английском. Кричаще-очевидна банальная истина – ни один наиталантливейший дубляж или перевод (грамотный перевод – повсеместный раритет) не заменит оригинала.
Посмотрела (в который раз и с неизменным удовольствием) French Kiss, Groundhog Day и (впервые в оригинале) Bridget Jones’ Diary.

Я просто в шоке – о приблизительности перевода нетрудно было догадаться, но чтобы настолько «по мотивам» - что-то опустили, что-то перевели, как поняли (как не поняли)...

Mr. Fitzherbert - Tits Pervert, more like...
Is your skirt off sick?
Isn't it terrible about Chechnya?
Tarts and Vicars fancy dress party
To be honest, darling, having children...isn't all it's cracked up to be. Given my chance again, I'm not sure I'd have any.
I've gotto leave my current job because I've shagged my boss.
Mark, why did your wife leave you?

Смотреть фильмы в оригинале - открывать их для себя заново.